В этом сентябре сейсмологи зафиксировали под Искитимом самое сильное землетрясение в этом году, которое произошло из-за трещины на угольном разрезе вблизи посёлка Харино. В домах местных жителей раскачивались люстры и дребезжала посуда — позже специалисты определили, что магнитуда землетрясения — 4,1. 
Подобные ЧП в нашем регионе происходят всё чаще и чаще, а прошлогоднее землетрясение подобной магнитуды прогремело на всю страну и даже получило своё название — «Колыванское». Почему трясёт Искитимский район, что такое «техногенный характер», почему с каждым годом магнитуда подземных толчков ухудшается, и что нужно делать, чтобы не случилась настоящая трагедия? Об этом рассказал директор Алтае-Саянского филиала Федерального исследовательского центра «Единая геофизическая служба РАН» Александр Еманов.
Почему возникают землетрясения
Частота землетрясений в Новосибирской области увеличилась именно в последние 10 лет — по данным учёных, это напрямую связано с активной добычей угля.
— Это результат воздействия человека на недра. Началась более активная добыча угля. Землетрясения — это реакция недр на техногенные изменения среды. Это серьёзная проблема для всех угольных разрезов по всему миру. Они увозят уголь и забирают в отвалы породу — рядом с ямой растут горы. Создается искусственный рельеф. Давление перераспределяется, активизируются глубины, а затем энергия высвобождается, — объясняет Александр Еманов.
К чему это может привести
Напряжение на разрезах, считает эксперт, может преподносить страшные сюрпризы, как, например, это было в 2013 году.
— В Кузбассе 19 июня 2013 года произошло крупнейшее в мире техногенное землетрясение при добыче твёрдых полезных ископаемых. Бачатское землетрясение. Там находится мощный разрез, который работает как минимум полвека. Магнитуда была 6,1, — рассказывает Александр Еманов. — При магнитуде в 6 единиц в самом эпицентре уже начинаются серьёзные разрушения. При магнитуде 5 и ниже, как правило, нет. Может разрушиться только то, что и так еле-еле стоит. И есть такое понятие, как резонанс — совпадение частот здания и среды. Тогда воздействие на конкретное здание может быть намного сильнее, чем на остальные. Любое здание — это усилитель колебания. Чем оно выше — тем оно становится большим усилителем. Хорошо, что в районе разрезов в Искитимском районе у нас в основном одноэтажные дома.
Как предотвратить землетрясения? Запретить добычу угля?
Ученый убежден, что запрет добычи и закрытие угольных разрезов не смогут решить проблему.
— То, что уголь добывать надо, даже нет сомнений. Но нужно контролировать опасность и определять, где и с какой скоростью его добывать. Если я медленно добываю или напряжение правильно распределено, то среда сможет подстроиться под изменения. Земная кора не хочет разрушаться, не хочет землетрясений. Но если не контролировать её состояние, то наступает разрушение. Когда происходит разрыв — пластично отползти из этой ситуации не получится. У нас по сравнению с Кузбассом породы более пластичны, количество землетрясений меньше, но это не значит, что у нас не могут возникать крупные толчки, — добавляет учёный, - Проблема становится острее с каждым годом. Не успеешь глазом моргнуть, а разрезы уже выросли и развиваются они преимущественно в сторону Академгородка, один за другим. Наведённая сейсмичность растёт вместе с ними, и чем больше добываешь — тем больше нужно уделять всему этому внимание. При этом запрещать добывать уголь на разрезе тоже нельзя. Когда компания копает яму и докопала до того, что происходят большие толчки, то общество может принимать меры и заставить её на это реагировать. А если просто запретить работу, то фирма уходит. А яма остаётся. Кто за неё будет отвечать? Напряжение будет разряжаться и дальше. Такие ямы становятся бесхозными. Запрет — это не выход.

Что нужно делать прямо сейчас
Сейчас учёные не могут предложить каких-то определенных сценариев решения проблемы. Нужно сначала собрать данные.
— Я не могу сейчас дать какие-то конкретные механизмы. Изучение только началось. Наши возможности определяются количеством станций. Нужно сначала их установить, чтобы они работали в непрерывном режиме и в одной сети. Наше предложение — создать общую систему по всей Сибири. Достаточно на каждом разрезе поставить по станции и подключить их к нашей общей системе. И все будут видеть, у кого и какая активизация. Сейчас система работает в очень ограниченном формате, — объясняет директор Алтае-Саянского филиала Федерального исследовательского центра «Единая геофизическая служба РАН» Александр Еманов.
Источник: ngs.ru
Фото карты - Юрий Орлов (ngs.ru)